Согласно действующему в Российской империи процессуальному законодательству, судебные решения, вступившие в законную силу, подлежали немедленному исполнению. Но иногда такая поспешность противоречила интересам правосудия, если решение суда оспаривалось в судебном порядке — в случае его отмены обратить исполнительное производство во многих случаях было практически ­невозможно.

Законом от 8 июня 1893 года вносились весьма существенные изменения в процесс исполнения судебных решений. Закон этот стремился согласовать и примирить принцип кассации с законной силой окончательного судебного решения и имел своей целью предотвратить те непоправимые порой потери, которые происходят для обвиненной по делу стороны от немедленного и ничем не ограниченного судебного решения. Ведь нередко имели место явления, указывающие на существующее между формулой res judicata pro veritate habetur (лат. — судебное решение должно приниматься за истину) и принципом кассации противоречие. С одной стороны, решение вступает в законную силу, когда оно постановлено апелляционной инстанцией, и такое решение подлежит реальному исполнению (статья 184, пункт 1 статьи 892 и статья 924 Устава гражданского судопроизводства); процессуальные правоотношения, следовательно, прекращаются, спорное право превращается в бесспорное, имущество, являвшееся предметом спора, передается тому, кому оно присуждено, денежные взыскания удовлетворяются за счет имущества должника, им должны быть произведены те действия и работы, которые не совершены им в указанный срок (статьи 933 и 934 Устава). С другой стороны, это же решение, уже реализованное, нередко отменяется кассационной инстанцией, как будто его и не было, и тем самым спорное отношение восстанавливается; предположенная истина — реальность превращается в призрак, в ничто. Но в силу означенного решения уже совершились известные факты, произошли объективные изменения в материально-правовых отношениях сторон; с отменой решения уничтожается только юридический титул, правовой элемент этих отношений, но факты не разрушаются, а продолжают существовать.

Правда, исполнение кассированного решения приостанавливается (статья 814 Устава), но все то, что уже исполнено, очевидно, не может быть приостановлено. Такое положение вещей порождает на практике нежелательные для правовой и экономической жизни последствия: имущественная сфера лица теряет свою устойчивость и легальность, юридические отношения не совпадают с фактическими. Но главное то, что лицо, получившее в силу отмененного решения имущество или удовлетворение, в промежутке времени между отменой прежнего и постановлением нового решения может отчудить, трансформировать или даже уничтожить все им полученное, так что другая сторона, если новое решение будет постановлено в ее пользу, лишится возможности восстановить прежнее свое отношение к имуществу. Во многих случаях новое решение, как бы оно не благоприятствовало ответчику, не в состоянии рестутировать то, что уже совершилось по первому, отмененному решению, например, снесены строения, продано с публичного торга имущество, которое потом перешло к другому добросовестному приобретателю.

Во всех этих случаях лицу, оправданному новым решением, остается единственный способ удовлетворения — получить вознаграждение за понесенные убытки, или, вернее, взыскать стоимость ненайденного, отчужденного или растраченного имущества (статья 1213 Устава). Но, во-первых, для этого будет необходимо начать новое дело и подвергаться всем трудностям и случайностям процесса о понесенных убытках; во-вторых, у ответчика может не оказаться никакого имущества для покрытия взыскания; и, наконец, не всегда денежное вознаграждение может служить эквивалентом предмета спора, который «по художественному, фамильному или иному внутреннему значению» представляет особую ценность для данного лица.

Чтобы предотвратить эти нежелательные последствия, Закон 1893 года жертвует отвлеченным принципом исполнительной санкции окончательных решений и устанавливает для этой цели новые правила. Они связывают процесс исполнения с кассационным процессом в том отношении, что последний оказывает воздействие на начало, продолжение и окончание первого.

Исполнение не начинать, а начав — приостановить

Фактически было урегулировано две категории дел. К первой относились дела, в которых процесс исполнения не начинался до истечения срока на подачу кассационной жалобы, а если она подана — то до разрешения оной. Ко второй категории относились дела, в которых внедрялись меры приостановления исполнения, частичного обеспечения прав и интересов ответчика на случай отмены решения и пересмотра дела в его пользу.

Так, исполнение решений до истечения срока на подачу кассационной жалобы, а также если жалоба подана до разрешения оной, не допускалось по делам о законности рождения, по делам о растор­жении или признании недействительными браков между раскольниками, по делам, подлежащим судебно-межевому разбирательству, и по искам, предъявленным против казенных управлений.

Исполнение решений по делам о законности рождения заключалось в записи в метрические книги законности или незаконности рождения лица, на основании чего устанавливался правовой статус состояния личности. С точки зрения исполнительного производства подобные действия должны быть бесповоротными, что и послужило основанием применения к этой категории дел правил Закона 1893 года. Подобную логику можно проследить и в особом порядке исполнительного производства по делам о расторжении или признании недействительными браков между раскольниками, решения по которым также изменяли правовой статус состояния лица.

Судебно-межевой процесс состоял из двух отдельных производств — первое о постановлении решения о количестве принадлежащей каждому владельцу земли, а второе — о распределении земель по участкам и об определении границ владений каждого владельца. Закон 1893 года устанавливал ограничения только по второй части — выделению участков в натуре. Ведь решение по первой стадии не могло исполняться в принудительном порядке — оно постановляло идеальное право, без определения его материальных границ. Отмена уже исполненных решений по судебно-межевым делам имела бы недопустимые последствия в виде изменений границ владений, изменений или уничтожений межевых книг и планов — то есть тех актов, на которых держался аграрный строй того времени.

Отнесение к особой категории дел против казенных управлений основывалось исключительно на субъективном критерии статуса такого управления.

Вторая категория правил, установленных Законом 1893 года, регулировала меры, предпринимаемые с целью сохранения в целости отсуженного имущества или денежных сумм на случай отмены решения в кассационной инстанции. Меры эти должны были применяться исключительно по инициативе ответчика (в этом заключалось различие между двумя категориями — решения по делам первой категории не приводятся в исполнение ex offitio, независимо от просьбы ответчика). С такой просьбой можно было обращаться и до подачи кассационной жалобы — в суд, который вынес оспариваемое решение. Обеспечительные меры были разными в зависимости от того, постановлено решение по иску вещному или личному (денежному). Обеспечительные меры принимались судом кассационной инстанции по общим правилам обеспечения исков.

Не забывая об эффективности правосудия

Введенные Законом 1893 года правила применялись только к просьбам о кассации, просьбы же о пересмотре решений, а также просьбы лиц, не принимавших учас­тия в деле, об его отмене не останавливали исполнительного производства. Такое исключение было весьма рациональным с учетом того, что приостановление процесса исполнения, как мера чрезвычайная, должно по возможности иметь ограниченное применение. Для просьбы о кассации решений был установлен достаточно продолжительный срок (4 месяца), который исчислялся с момента постановления решения; для просьбы же о пересмотре и просьбы лиц, не принимавших участия в процессе, срок этот исчислялся с того дня, когда просителю стало известно новое обстоятельство, или когда вступило в законную силу решение о признании акта подложным, или же когда просителю стало известно о судебном решении (статья 797 Устава). Таким образом, промежуток времени от объявления решения до принесения просьбы о пересмотре или просьбы не принимавших участия в деле лиц об отмене решения может быль довольно продолжительным (в отдельных случаях до 10 лет). Очевидно, что приостанавливать на все это время исполнение решений невозможно — это равносильно уничтожению такого решения.

С целью усовершенствования кассационного судопроизводства Законом 1893 года также был сокращен срок подачи кассационных просьб — с целью сведения к минимуму того ущерба, который грозит ответчику от исполнения решения в случае отмены последнего, с учетом прав и интересов истца по делу.

Действие Закона 1893 года не распространялось на все случаи исполнительного производства. Так, не были урегулированы особенности исполнения окончательных решений уездных съездовых и окружных судов, действующих в качестве апелляционных инстанций: первые — для волостных судов, земских начальников и городских судей, вторые — для уездных членов окружных судов. Таким образом, одни решения сохраняли, как и прежде, неограниченную исполнительную силу, другие — нет. А между тем, в обоих случаях основания, послужившие причиной издания нового закона, одни и те же — решения этих судебных инстанций так же могут быть отменены в кассационном порядке. Немедленная и неограниченная реализация упомянутых судебных решений имела те же последствия, что и реализация решений мировых съездов и судебных палат, урегулированных Законом 1893 года. Причем в более низких инстанциях данные нововведения были бы даже более востребованы, ведь с учетом невысокого уровня юридического развития этих судебно-административных учреждений и количество «судебного брака» было в них существенно выше.

* — (лат.) судебное решение должно приниматься за истину

Алексей НАСАДЮК

04.03.2008